Это было время великого и возвышенного возбуждения. Вся страна встала под ружьё, началась война, и в каждой груди пылал священный огонь патриотизма; барабаны гремели, оркестры играли, хлопали игрушечные пистолеты, связанные в пучки петарды шипели и трещали; повсюду, насколько хватало взгляда на уходящие вдаль крыши и балконы, колыхалось целое море флагов, сверкающих на солнце; ежедневно молодые добровольцы, оживлённые и гордые в новых мундирах, маршировали по широкой улице, а отцы, матери, сёстры и возлюбленные встречали их радостными возгласами, прерываемыми слезами, застревавшими в горле; по вечерам полные до отказа собрания с упоением слушали пламенные патриотические речи, которые будоражили самые глубины их сердец, и которые они прерывали с короткими интервалами бурными аплодисментами, слёзы текли по их щекам в это время; в церквах пасторы проповедовали преданность флагу и Родине и в своих молитвах взывали к «Богу Сражений», прося у Него помощи для нашего правого дела, облекая эту просьбу в горячие, вдохновенные слова, способные глубоко взволновать любого слушателя.
Воистину это было радостное и благодатное время, и если какая-нибудь горстка опрометчивых людей осмеливалась не одобрять войну или ставить под сомнение её праведность, то их тотчас же жестоко и яростно предостерегали, и ради собственной безопасности им приходилось быстро скрываться с глаз и больше не выказывать подобного.
Наступило воскресное утро—на следующий день батальоны должны были отправиться на фронт; церковь была переполнена; там были добровольцы, и юные лица их сияли воинственными мечтами—строгий марш вперёд, нарастающий натиск, стремительная атака, сверкающие сабли, бегство врага, грохот и дым, яростная погоня, капитуляция!—а после возвращения с войны они станут загорелыми героями, любимыми, обожаемыми, купающимися в лучах золотой славы! Рядом с ними сидели их родные, гордые и счастливые, преисполненные восторженного восхищения. Служба началась; был прочитан библейский отрывок о войне из Ветхого Завета; произнесена первая молитва; затем орган потряс всё здание громкими аккордами, и весь зал единодушно поднялся, с горящими глазами и учащённым сердцебиением, громко и мощно воззвав:
«Боже Всемогущий и Грозный! Ты, кто постановляешь всё сущее! Возгреми Своей трубой и сверкни Своим мечом, подобно молнии!»
Затем последовала «длинная» молитва. Никто не мог припомнить, чтобы когда-либо слышал настолько пылкую, пронзительную и прекрасную по языку мольбу. Суть её сводилась к тому, что милосердный и благой Отец наш да хранит благородных юношей-воинов, да содействует им, утешает и вдохновляет их в их патриотическом деле; да благословит их, да убережёт в день битвы и в годину опасности, да удержит их в Своей могучей длани, да укрепит их дух и уверенность, да сделает их непобедимыми в кровавом сражении; да поможет им сокрушить врага и дарует им, их знамени и их стране вечную славу и честь—
В этот самый миг вошёл незнакомец преклонного возраста и бесшумной поступью двинулся по центральному проходу к алтарю, не отводя взгляда от проповедника; его высокий худощавый стан был облачён в одеяние, ниспадавшее до самых ног, голова была непокрыта, белые волосы спадали на плечи, словно пенящийся водопад, лицо его было испещрено морщинами и до такой степени бледно, что казалось почти призрачным. Все смотрели на него с изумлением, но он бесшумно продолжал идти; не задерживаясь, он поднялся к проповеднику и стал рядом. С закрытыми глазами тот не замечал его присутствия, продолжая свою проникновенную молитву, и наконец не закончил её пламенной мольбой: «Благослови наше оружие, даруй нам победу, о Господи, Боже наш, Защитник нашей земли и флага!»
Незнакомец коснулся руки проповедника и жестом попросил отойти в сторону—ошеломлённый священнослужитель подчинился—и старец занял его место. Некоторое время он окидывал притихшую паству торжественным взглядом, в котором пылал странный свет; затем низким голосом заговорил:
«Я пришёл с Престола—неся послание от Всемогущего Бога!» Эти слова потрясли собравшихся; если незнакомец и заметил произведённое впечатление, он не обратил на него внимания. «Он услышал молитву Своего слуги, вашего пастыря, и если вы действительно этого хотите, Он её исполнит—но прежде, как Его посланник, я должен разъяснить вам смысл этой молитвы, весь её смысл. Ибо она, как и многие молитвы людей, просит о большем, чем осознаёт молящийся,—если только он не остановится, чтобы обдумать.
«Слуга Божий и ваш слуга произнёс свою молитву. Подумал ли он? Разве это одна молитва? Нет, их две—одна вслух, другая нет. Но обе они достигли ушей Того, Кто слышит все прошения—и произнесённые вслух, и те, что в глубине сердца. Вспомните это—и учтите. Если вы просите благословения для себя, остерегайтесь, как бы вы невольно не навлекли проклятие на ближнего своего. Если вы просите дождя для своего поля, быть может, вы тем самым призываете засуху на поле соседа. Вы слышали молитву вашего пастыря—её произнесённую часть. Я поручен Богом озвучить её непроизнесённую часть—ту, что пастырь—и также вы сами в сердце своём горячо молили, хоть и неосознанно. Да простит вам Бог, если это было неосознанно! Вы слышали слова: «Даруй нам победу, Господи Боже наш!» Но на этом дело не кончается. Не высказанная часть молитвы гласит: «О Боже наш, помоги нам разорвать в клочья их солдат нашими снарядами; помоги нам засыпать их цветущие поля бледными телами их патриотов мёртвых; помоги нам заглушить грохот пушек предсмертными криками раненых, корчащихся в муках; помоги нам опустошить их скромные дома огненным ураганом; помоги нам сломать сердца их невинных вдов безуспешной скорбью; помоги нам выгнать их без крыши над головой вместе с детьми их, чтобы они бродили бездругими по пустошам их опустошённой земли в лохмотьях, с голодом и жаждой, под жаркими летними солнцем и ледяными зимними ветрами, сломленные духом, изнурённые трудом, взывая к тебе о убежище могилы, но не получив его—ради нас, что поклоняемся Тебе, Господи, разрушай их надежды, черпай их жизни, удлиняй их горькую паломничество, утяжеляй их шаги, смочи их путь слезами, запятнай белый снег кровью их израненных ног! Мы просим это в духе любви, к Тому, Кто есть Источник Любви, и Кто остаётся верным прибежищем и другом для всех, кто сильно пострадал и ищет Его помощи с покорными и сокрушёнными сердцами. Аминь.»
[Выждав немного] «Вот о чём вы молились; если вы всё ещё желаете этого, скажите вслух! Посланник Всевышнего ждёт ответа.»
…
Позднее люди решили, что этот человек был безумцем, потому что не видели никакого смысла в его словах.